Неточные совпадения
Осип (принимая деньги).А покорнейше благодарю, сударь. Дай
бог вам всякого
здоровья! бедный человек, помогли ему.
— Ах, она гадкая женщина! Кучу неприятностей мне сделала. — Но он не рассказал, какие были эти неприятности. Он не мог сказать, что он прогнал Марью Николаевну за то, что чай был слаб, главное же, за то, что она ухаживала за ним, как за больным. ― Потом вообще теперь я хочу совсем переменить жизнь. Я, разумеется, как и все, делал глупости, но состояние ― последнее дело, я его не жалею. Было бы
здоровье, а
здоровье, слава
Богу, поправилось.
— Ей-богу, в самое лицо! Такой славный вояка! Всех взрачней. Дай
Бог ему
здоровья, меня тотчас узнал; и когда я подошел к нему, тотчас сказал…
Кабанов. Да мы об вас, маменька, денно и нощно
Бога молим, чтобы вам, маменька,
Бог дал
здоровья и всякого благополучия и в делах успеху.
Илья. Разгулялись, важно разгулялись, дай
Бог на
здоровье! Сюда идут; всю ночь, гляди, прогуляют.
Я от него было и двери на запор;
Да мастер услужить: мне и сестре Прасковье
Двоих ара́пченков на ярмарке достал;
Купил, он говорит, чай, в карты сплутовал;
А мне подарочек, дай
бог ему
здоровье!
— Конечно, решился и благодарю тебя от души. Я теперь тебя оставлю, тебе надо отдохнуть; всякое волнение тебе вредно… Но мы еще потолкуем. Засни, душа моя, и дай
бог тебе
здоровья!
Кабы не барыня, дай
Бог ей
здоровье! — прибавил Захар, крестясь, — давно бы сгиб я на морозе.
— Ну, это что? — говорил все тот же лакей. — Коли ругается, так это слава
Богу, дай
Бог такому
здоровья… А как все молчит; ты идешь мимо, а он глядит, глядит, да и вцепится, вон как тот, у которого я жил. А ругается, так ничего…
— Приду; как не прийти взглянуть на Андрея Ильича? Чай, великонек стал! Господи! Радости какой привел дождаться Господь! Приду, батюшка, дай
Бог вам доброго
здоровья и несчетные годы… — ворчал Захар вслед уезжавшей коляске.
На другой день он послал узнать о
здоровье. Приказали сказать: «Слава
Богу, и просят сегодня кушать, а вечером все на фейерверк изволят ехать, за пять верст».
— Оттреплет этакий барин! — говорил Захар. — Такая добрая душа; да это золото — а не барин, дай
Бог ему
здоровья! Я у него как в царствии небесном: ни нужды никакой не знаю, отроду дураком не назвал; живу в добре, в покое, ем с его стола, уйду, куда хочу, — вот что!.. А в деревне у меня особый дом, особый огород, отсыпной хлеб; мужики все в пояс мне! Я и управляющий и можедом! А вы-то с своим…
— Ну, слава
Богу! — почти со слезами произнес Обломов, — как я рад, Андрей, позволь поцеловать тебя и выпьем за ее
здоровье.
— Опять перебила! Знаю, что ты умница, ты — клад, дай
Бог тебе
здоровья, — и бабушки слушаешься! — повторила свой любимый припев старушка.
Но maman после обеда отвела меня в сторону и сказала, что это ни на что не похоже — девице спрашивать о
здоровье постороннего молодого человека, еще учителя, «и
бог знает, кто он такой!» — прибавила она.
Пусть им
Бог, миленьким,
здоровья пошлет.
Тем более что сама начинает со мною теперь так поверхностно, одним словом, все об моем
здоровье и ничего больше, и даже такой тон принимает, а я и сказала себе: ну и пусть, ну и
Бог с вами…
— Ничего мне не нужно; всем довольна, слава
Богу, — с величайшим усилием, но умиленно произнесла она. — Дай
Бог всем
здоровья! А вот вам бы, барин, матушку вашу уговорить — крестьяне здешние бедные, хоть бы малость оброку с них она сбавила! Земли у них недостаточно, угодий нет… Они бы за вас
Богу помолились… А мне ничего не нужно, всем довольна.
Утром Марья Алексевна подошла к шкапчику и дольше обыкновенного стояла у него, и все говорила: «слава
богу, счастливо было, слава
богу!», даже подозвала к шкапчику Матрену и сказала: «на
здоровье, Матренушка, ведь и ты много потрудилась», и после не то чтобы драться да ругаться, как бывало в другие времена после шкапчика, а легла спать, поцеловавши Верочку.
— В первом городе объявите, что вы были ограблены Дубровским. Вам поверят и дадут нужные свидетельства. Прощайте, дай
бог вам скорее доехать до Парижа и найти матушку в добром
здоровье.
Ну, дай
Бог ему
здоровья, человек он был всегда добрый для меня, взял и списал.
Прошлый год, так как-то около лета, да чуть ли не на самый день моего патрона, приехали ко мне в гости (нужно вам сказать, любезные читатели, что земляки мои, дай
Бог им
здоровья, не забывают старика.
— А! пан судья… А! ей —
богу!.. Ну, стоит ли? Это может повредить вашему
здоровью… Ну, будет уже, ну, довольно…
Я здоров, слава
богу, мисс Домби, а как ваше
здоровье?..»
Он принимал все денежки и полушки, все куски и краюхи хлеба довольно равнодушно, но всегда сопровождая благодарность свою поклоном, крестяся и говоря к подающему: «Дай
бог тебе
здоровья».
Дай
бог вам
здоровья и сил!
Уверять вас, что благодарю
бога за соединение мое с заветным моим другом, было бы лишнее. Все это так дивно устроилось, что я как будто еще не верю, но мрачно то, что я не могу поправиться
здоровьем. Не совсем утешительна для жены моей постоянная моя хворость, но и этим она не тяготится, весело и терпеливо переносит все эти заботы и попечения…
Здоровье мое, благодаря
бога, поправляется. Авось скоро выпишусь из лазарета.
Малютка наша Аннушка мешает иногда нашим занятиям, но приятно и с ней повозиться. Ей скоро три года. Понятливая, не глупая девочка. Со временем, если
бог даст ей и нам
здоровья, возня с ней будет еще разнообразнее и занимательнее.
Ты мне ничего не говоришь о своем
здоровье. Поправляется ли оно настоящим образом?
Бога ради, не бросай оружия, пока не изгонишь совершенно болезни.
— Ну, а о
здоровье, кажется, слава
богу, нечего спрашивать? — шутливо произнес доктор.
— Нет, не то, — возразила ласковым шепотом Тамара. — А то, что он возьмет вас за воротник и выбросит в окно, как щенка. Я такой воздушный полет однажды уже видела. Не дай
бог никому. И стыдно, и опасно для
здоровья.
Она жаловалась только на его слабое
здоровье и говорила, что так бережет его, что спать кладет у себя в опочивальне; она прибавила, с какими-то гримасами на лице, что «Митенька будет совсем здоров, когда женится, и что если
бог даст ему судьбу, то не бессчастна будет его половина».
— Как
здоровье вашего батюшки? — спросил,
бог знает зачем, Вихров.
— И, ангел мой, что прощаться, далекий ли путь! На тебя хоть ветер подует; смотри, какая ты бледненькая. Ах! да ведь я и забыла (все-то я забываю!) — ладонку я тебе кончила; молитву зашила в нее, ангел мой; монашенка из Киева научила прошлого года; пригодная молитва; еще давеча зашила. Надень, Наташа. Авось господь
бог тебе
здоровья пошлет. Одна ты у нас.
— Одобряют-с? ну, хоша за Петра Павлычево
здоровье богу помолим, ежели теперича у родителя заслужить не сумели…
— Ну-с, господа… Выпьем же первую чару за
здоровье нашей прекрасной хозяйки и дорогой именинницы. Дай ей
Бог всякого счастья и чин генеральши.
— Дай
бог ей
здоровья, сама меня еще при жизни назначила, а другие матери тоже попротивиться этому не захотели: так я и оставалась до самого конца, то есть до разоренья… только плохое, сударь, было мое настоятельство…
— Говорю тебе, что хорошо делаешь, что не горячишься. В жизни и все так бывает. Иногда идешь на Гороховую, да прозеваешь переулок и очутишься на Вознесенской. Так что же такое! И воротишься, — не
бог знает, чего стоит. Излишняя горячность
здоровью вредит, а оно нам нужнее всего. Ты здоров?
— Здравия желаем! с приездом, ваше благородие! — отвечал фельдфебель, весело и дружелюбно глядя на Козельцова. — Как
здоровьем поправились, ваше благородие? Ну и слава
Богу. А то мы без вас соскучились.
Boт хоть бы и Алимпияда-то Самсоновна, конечно, дай ей
Бог доброго
здоровья, жалует по-княжески, а происхождения-то небось хуже нашего.
— С вами горя не чувствуешь, Антон Иваныч, — сказала Анна Павловна, — так умеете утешить; дай
бог вам
здоровья! Да выкушайте еще наливочки.
— Дай
бог вам
здоровья, Антон Иваныч, что любите нас.
— Я не столько для себя самой, сколько для тебя же отговариваю. Зачем ты едешь? Искать счастья? Да разве тебе здесь нехорошо? разве мать день-деньской не думает о том, как бы угодить всем твоим прихотям? Конечно, ты в таких летах, что одни материнские угождения не составляют счастья; да я и не требую этого. Ну, погляди вокруг себя: все смотрят тебе в глаза. А дочка Марьи Карповны, Сонюшка? Что… покраснел? Как она, моя голубушка — дай
бог ей
здоровья — любит тебя: слышь, третью ночь не спит!
— Ах! вы, голубчик мой, дай
бог вам
здоровья!.. Да! вот было из ума вон: хотела вам рассказать, да и забыла: думаю, думаю, что такое, так на языке и вертится; вот ведь, чего доброго, так бы и прошло. Да не позавтракать ли вам прежде, или теперь рассказать?
— Дай
бог вам
здоровья, Антон Иваныч, что не забываете нас! И подлинно сама не своя: такая пустота в голове, ничего не вижу! в горле совсем от слез перегорело. Прошу закусить: вы и устали и, чай, проголодались.
— Вот ты — хороший юнкарь, дай
бог тебе доброго
здоровья и спасибо на хлебе, на соли, — кланялась она головой, — а то ведь есть и из вашей братии, из юнкарей, такие охальники, что не приведи господи.
А он, боярыня, дай
бог ему
здоровья, мою пасеку бережет.
— Ну, батюшка, Никита Романыч, — сказал Михеич, обтирая полою кафтана медвежью кровь с князя, — набрался ж я страху! Уж я, батюшка, кричал медведю: гу! гу! чтобы бросил он тебя да на меня бы навалился, как этот молодец, дай
бог ему
здоровья, череп ему раскроил. А ведь все это затеял вон тот голобородый с маслеными глазами, что с крыльца смотрит, тетка его подкурятина! Да куда мы заехали, — прибавил Михеич шепотом, — виданное ли это дело, чтобы среди царского двора медведей с цепей спускали?